Марину растила только мама. Отец умер, когда девочке было полтора года. Но мама Марины сильная женщина: самостоятельно преодолевала любые жизненные невзгоды, чтобы дочь получала все необходимое и не чувствовала себя обделенной. Хорошо, что от супруга в наследство они получили квартиру, где и жили все следующие годы.
Когда маме было около 50 лет, она познакомилась с Иваном Григорьевичем. Сильный, мужественный, в разводе, есть взрослый сын. Спустя много лет мама смогла обрести женское счастье, перестать быть сильной во всем и положиться на плечо близкого мужчины. Мама Марины и Иван Григорьевич поженились, переехали жить к нему в квартиру. Дочь осталась в жилье покойного отца. Мама написала на нее завещание на свою долю в квартире и на небольшой загородный дом. Он достался в наследство от бабушки и дедушки. Домик был небольшой, но добротный и всесезонный.
Когда мама Марины и Иван Григорьевич оба вышли на пенсию, то переехали жить за город — свежий воздух, тишина (раньше в той местности паслись козы, а теперь это территория Новой Москвы). К сожалению, мама и Иван Григорьевич чуть-чуть не успели отметить 20-летие брака: женщина скоропостижно скончалась от осложнений после вирусной пневмонии.⠀
Марина долго отходила от потери любимого и самого дорогого, единственного родного ей человека, а когда подала документы нотариусу, то оказалось, что наследственное дело уже заведено. Иван Григорьевич, которому уже было за 70, несколькими месяцами ранее подал документы нотариусу для включения его в список наследников. Мужчине по закону положена обязательная доля — 1/8 в квартире и 1/4 от дома.⠀⠀
Женщина не могла понять, как такое может быть, ведь квартира и дом — это все было у них с мамой еще задолго до того, как в их жизни появился Иван Григорьевич. А как же завещание?⠀⠀
Марина пыталась поговорить с мужчиной, предложила ему выкупить его долю, но он хотел именно доли в праве собственности на эту недвижимость. Поэтому запросил огромную сумму.⠀⠀
В отчаянии Марина обратилась в суд с требованием обязать Ивана Григорьевича продать ей свои доли по рыночной цене. Из-за пандемии разбирательство затянулось. Юрист Марины считала, что надо идти на мировую: шансы на положительный исход в этом деле невелики — очень сложно кого-то обязать продать его имущество.⠀⠀
Мировая означает, что придется прогнуться под требования пожилого мужчины, которые ее совершенно не устраивают. Или нет? Юрист Марины предложила обратиться для урегулирования этой ситуации к процедуре медиации: «Попробуйте, а вдруг получится».⠀
Это был весьма показательный кейс, поскольку он демонстрирует, как часто между конфликтующими сторонами возникает банальное недопонимание. Мне удалось вывести обе стороны на откровенный разговор, и это оказалось ключевым моментом в достижении обоюдовыгодных договоренностей.
Проведя в рамках процедуры медиации индивидуальные беседы со сторонами, я прояснила истинные причины поведения Ивана Григорьевича и донесла его позицию до Марины.
Иван Григорьевич был слаб здоровьем, годы уже не те. В его квартире много лет жил сын со своей семьей. Ему некуда было идти, да и он хотел дожить свои дни в доме, где был с любимой женой. Он думал, что, получив наследство и став полноправной собственницей, Марина потребует освободить дом, ведь он для нее совершенно чужой человек. Поэтому хотел получить именно долю в праве собственности, хоть и небольшую, но дающую ему право остаться жить в этом загородном доме. Удивительно, но никто из них не предпринял даже попытки поговорить друг с другом до возникновения конфликта.
Как видите, процедура медиации зачастую помогает обнажить истинные причины конфликта, которые могут быть изначально скрыты, не очевидны для сторон. Поэтому если вам что-то непонятно, то не надо догадываться и додумывать, просто спросите! Не получается? Обратитесь к нейтральному лицу, медиатору.
