Обратите внимание! Многие эксперты – это авторы и гости нашего журнала. Если дочитаете до конца, узнаете, с кем в ближайшее время выйдут интервью.

Поприветствовав собравшихся, первый заместитель председателя Комитета Государственной Думы по вопросам семьи, женщин и детей Татьяна Буцкая отметила, что закон о медиации есть – но надо, чтобы он работал. Поэтому эксперты будут не просто говорить, а составлять «дорожную карту» решения этого вопроса.

Роман Рябый, руководитель Департамента развития и регулирования юридической помощи и правовых услуг Минюста, обратил внимание, что нужно идти в сторону профессионализации медиации: установить правила входа в профессию, непосредственно работы, а также – выхода из профессии. Практика ставит перед разработчиками нового законопроекта о медиации множество вопросов: например, должны ли школьные службы медиации входить в сферу регулирования закона; если семейная медиация будет обязательной, «за чей счет банкет», и есть ли у законодателя моральное право принуждать граждан к такому порядку решения споров.

Борис Гусев, директор ФГБУ «Центр защиты прав и интересов детей», полагает, что пока закон не устанавливает основ для реализации медиации в образовательной среде - и потому нужны дополнительные правовые нормы. Случается, что прокуратура недовольна работой школьных служб медиации, поскольку для этого нет соответствующего законодательного регулирования.

Уполномоченный по правам ребенка в Рязанской области Анжелика Евдокимова обратила внимание, что в их регионе очень сложный семейный спор был решен с помощью медиации, посредником выступил Самир Гараев (читайте его материал в 6 номере печатного журнала). Анжелика Евдокимова убедилась в эффективности примирительных процедур и высказалась за создание служб медиации, где граждане могли бы получить бесплатную помощь в урегулировании семейных конфликтов. Предложения омбудсмена были направлены в органы власти как регионального, так и федерального уровней.

После этого выступления Татьяна Буцкая акцентировала внимание, что следует проработать вопрос входа в профессию, ведь в семейных спорах важно, чтобы у посредника было не только юридическое, но и психологическое образование. Нужно определиться с тем, какие знания должны быть у такого медиатора.

Далее слово взял Антон Коновалов, член экспертного совета по развитию служб примирения и медиации при Министерстве просвещения России, руководитель городской службы примирения ГППЦ г. Москвы (большое интервью с Антоном Коноваловым о школьных службах примирения ждите в ближайшем номере печатного журнала).
Эксперт назвал целый ряд предложений для внесения изменений в законодательство о медиации. Например: либо продолжить работу по уже готовому законопроекту о восстановительном правосудии, либо включить положения из него в новый законопроект о медиации; внести соответствующие поправки в УК РФ и УПК РФ. Также эксперт считает нужным ввести в законопроект о медиации термины по восстановительному правосудию, утвердить профстандарт специалиста по восстановительной медиации и др.

Евгения Майорова, уполномоченный по правам ребенка в Челябинской области, рассказала о практике примирения в своем регионе. Все обращения рассматриваются с участием медиаторов, которые привлекаются за счет субсидий из области. Евгения поделилась, что сама прошла полугодовые курсы обучения и попробовала провести процедуру.
Конфликты ведь не разрешаются правовым путем, такая практика не учитывает интересы людей. Но, тем не менее, у наших граждан пока нет опыта, как договариваться, нет настроения верить друг другу.
Также Евгения Майорова затронула тему школьных медиаторов – таковыми не могут быть соцработник или школьный психолог, которые подчиняются руководству образовательной организации, уверена эксперт. У такого посредника не будет нейтральности. И еще Евгения добавила одну очень важную фразу, которая хотя и не касается правового регулирования, но во многом обозначает требования к независимому посреднику: если человек обесценивает или осуждает, он не может быть медиатором.

Очень эмоциональное выступление, поддержанное присутствующими, было у Ксении Мишоновой, уполномоченного по правам ребенка в Московской области (большое интервью с Ксенией ожидайте в ближайшем выпуске журнала).
Ксения отметила, что в начале ее деятельности поступало всего 20 обращений от родителей, которые не могут договориться, а сейчас их 370! При уполномоченном реализуется проект «НЕделим», где разводящимся супругам предлагают пройти через примирительную процедуру. Но проблема в том, что население – даже в Московской области – очень слабо информировано о возможностях медиации. По результатам специально проведенного опроса 93% людей не знают, что медиатор сможет помочь в семейных спорах – многие считают, что это история для бизнеса. Ксения Мишонова предложила ввести такой механизм регулирования, чтобы не давать свидетельства о разводе, пока родители в медиации не договорятся насчет воспитания детей. И вот на этом моменте зал громко аплодировал!

Слово взял Антон Островский, канд. мед. наук, доцент, заместитель декана факультета экологии РГСУ, социолог, профессиональный медиатор (мы публиковали несколько интервью с Антоном – ищите их на сайте, на Youtube-канале и в печатном журнале).
Он отметил, что ситуация для развития медиативной практики сложилась не самая благоприятная: население о медиации мало информировано, спрос на услуги посредников невысокий, а количество обучившихся медиаторов растет, и они желают практиковать. В таких условиях сложно говорить о внедрении тотальной медиативной практики без риска дискредитации, считает эксперт. Поэтому Антон Островский предложил выбрать три «пилотных» региона и отследить на их примере, как будет развиваться медиация, чтобы впоследствии применить ее в масштабах всей страны.

Мария Коблева, профессиональный медиатор, учредитель и председатель Ассоциации медиаторов Ростовской области «Примирение», полагает, что в законе о медиации нет «фундамента», хорошего понятийного аппарата (материал Марии читайте в 3 номере печатного журнала Медиатор.РФ).

Елена Носырева, заведующая кафедрой гражданского права и процесса Воронежского государственного университета, начала свое выступление с того, что медиация – это правовой институт для разрешения правовых споров, который требует соответствующего правового регулирования. Практика подбрасывает случаи, которые требуют соответствующих изменений в законе, говорит эксперт. Взять, например, ситуацию, когда нужно изменить или отменить нотариально удостоверенное медиативное соглашение. Куда идти сторонам: сразу к нотариусу или сначала к медиатору, который вел процедуру? Ответ на подобные вопросы хорошо бы установить в законодательных нормах.

В ходе мероприятия выступил автор идеи журнала Медиатор.РФ, председатель Общероссийского профсоюза медиаторов, первый заместитель руководителя Федерального Центра Медиации Владимир Кузнецов. Он поднял тему установления требований к медиаторам в школьной и семейной медиации. Эксперт полагает, что возраст таких посредников не должен быть менее 30 лет; они должны иметь как юридическое, так и психологическое либо педагогическое образование (возможно, в виде специальной подготовки). Также Владимир Кузнецов считает важным ужесточить требования к образовательным организациям, которые ведут курсы по медиации.

Депутат Госдумы Евгений Бессонов обратил внимание, что медиация совершенно необходима, ведь сейчас количество споров выросло до невообразимых размеров. Суды перегружены, а люди спорят по малейшему поводу. Депутату поступают обращения, поскольку соседи не могут поделить межу. Как известно, методы полиции и прокуратуры примирению не способствуют, нужны другие решения. Евгений Бессонов полагает, что в законе о медиации должна быть четкая организационная структура – можно взять в пример адвокатское сообщество.

Ирина Волынец, уполномоченный по правам ребенка в Республике Татарстан, также отметила, что обращалась с инициативой ввести медиацию по семейным спорам и в региональные, и в федеральные органы власти. Это благоприятно отразилось бы на детях, уверена омбудсмен.